Зет - Илья Витальевич Косов

очередной раз мир отвечал ему лишь головной болью и криками, стонами вперемешку с назойливым жужжанием. Это была одна из немногих вещей, которая могла вывести парня из себя… настолько сильно, что он был готов прям тут же перемолоть тело безумного старика металлическими прутьями. Зет сдерживал этот глупый и совершенно нелогичный порыв всеми силами, пока шум наконец не утих.

А тем временем трое прошли уже довольно большое расстояние. Пейзаж совершенно никак не поменялся — пески да сухие деревья с красными цветками на них. Алиса вдруг резко остановилась, и Зет напрягся, но, похоже зря. Королева достала небольшую пирамидку, потыкала в неё, и вскоре пространство перед ней стало искажаться, открыв всем вид небольшого старого замка и сада с беседкой.

— Можешь положить его где-нибудь здесь. — указала королева на небольшую открытую полянку. — Присаживайтесь, у нас есть время немного поговорить. И… могу я попросить твою спутницу быть поаккуратнее со своей маной, не хочу, чтобы сад, над которым я столько трудилась, сгнил. — осторожно проговорила Алиса, чтобы случайно не обидеть никого из них.

— Марика, сможешь?

— Да.

— Прошу прощения за мои прошлые слова… у меня не слишком хорошие воспоминания о «силе смерти». — произнесла Алиса, когда все трое расположились в беседке. — Рассказ получится длинным, но чтобы понять, как мир пришел к тому, чем он является сейчас, вам придется выслушать меня до самого конца.

— За этим мы сюда и пришли.

— Хорошо… — королева махнула рукой, и на столе появились графины с питьем, чай, сервиз, сладости, печенья и столовые приборы. — Когда-то очень давно, быть может сотни, а может и чуть больше тысячи лет назад мир был совсем другим… Начало истории тебе поведает другая, ей лучше знать, как всё было, а я лишь расскажу тебе свою историю. Уверена, тогда ты поймешь всё, что тебе нужно…

* * *

За прошедшие несколько лет столица успела восстановиться после того бардака, что учудил юный герой Камияма Шин, и даже выросла в размерах. Много, что поменялось — власть имущие узнали об истинном назначении «святилища исправления» и уничтожили его подчистую.

Естественно, это сильно отразилось на Церкви. Вера в неё пошатнулась, прихожан стало гораздо меньше, однако же это не привело к полному её исчезновению, ведь прежде всего священники были хорошими целителями. И нынешний главный храм стал больше напоминать небольшой лазарет, которым всё так же управлял первосвященник Зеф Ирка.

Ему пришлось расстаться с многими богатствами, поступиться множеством прав и долго молить императора на коленях, разбивая лоб в кровь о полированный пол тронного зала императорского дворца, пока император Каники наконец не позволил ему сохранить своё место под храмовым куполом.

Зеф Ирке пришлось о многом задуматься: о своей вере, о богах, о том, что совершил, о мире. Его старый разум был не так гибок, но всё же он вдруг получил озарение. Он понял — что-то было не так с ним, он вёл себя как настоящий безумец. А самое главное — остальную церковную братию это совершенно устраивало. Но ведь такого просто быть не могло… Почему же?

Он полностью осознал свою вину, и, тем не менее, понимал, что не могло всё случиться так из-за него одного. Что-то странное было во всём этом… что-то странное было с этим миром.

Глава 13 Пришествие

С чёткой периодичностью обреченно вздыхая, в молельном зале сидел Зеф Ирка. Множество непривычных мыслей захватили его многострадальную лысую голову, и он совершенно не имел понятия, что ему стоит со всем этим делать.

Глупые и даже бесчеловечные убеждения, а также специфика его работы привели к тому… что первосвященнику даже не с кем было поговорить — родители давно покинули этот мир, свою вторую половинку, которую он бы хотел называть «мой сладенький пудинг», он так и не нашел, а о друзьях даже заикаться не приходится.

Ранее забот у него было мало, а если таковые и появлялись, всегда были те, кто выслушают — божества… Теперь же, Зеф Ирка не знал даже существовали ли они на самом деле. Всё так запутанно и неоднозначно сталось после того инцидента несколько летней давности.

— Господин первосвященник, кхм! — аккуратно, словно крадущийся кот, в молельню зашёл пухлый мужичок с усами и, кашлянув, обратил на себя внимание Зеф Ирки. — Я… хочу исповедоваться… — сказал он, как выдохнул.

— Ох, пресвятые пирожочки! Как, однако, приятно видеть посетителей в нашем храме, уже давно никто не захаживал, разве что ушибы перевязать, ха-ха-ха… — грустно усмехнувшись, сказал первосвященник и показал рукой, куда можно было присесть. — Чувствуйте себя свободно, все мы простые люди. Последнее время я тоже в сомнениях и не знаю, куда податься. Но… знаете, жизнь она как лакрица — нужно перетерпеть слегка неприятное сочетание солёности и горечи, чтобы после насладиться её сладостью. — устремив мечтательный взгляд куда-то вверх, рассказывал Зеф Ирка.

Грустный и осунувшийся вид мужичка в момент изменился, глаза его загорелись, и он уставился ими на первосвященника как на человека, на единственного, кто может его понять.

— Золотые слова… — с придыханием произнес он. — Понимаете, мне кажется со мной что-то не так. Кажется, моё скромное увлечение захватило всю мою жизнь — «шмыг» — отняло у меня семью… а я — «всхлип» — а я ничего не могу с этим сделать! — шмыгая и утирая скупые мужские слёзы начал свой рассказ мужчина.

— Осколочные макаруны, что за несчастье! Расскажите мне о вашем увлечении, прошу.

— Я сказал, что увлечение скромное, но на самом деле это не так. ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ! МОЁ СОКРОВИЩЕ! Я могу смотреть на них часами, я пишу картины только о них, они моя муза, мой вдохновитель, мой жизненный смысл! — артистично размахивая руками, рассказывал мужичок.

— Они это… — произнес первосвященник, а мужичок воровато осмотрелся по сторонам, поднес свои губы прямо к уху Зеф Ирке и сказал шёпотом: «Пряники!».

Первосвященник медленно обернулся на мужичка, который как-то стеснительно уставился в пол и рисовал круги на полу кончиком туфли.

— Зеф Ирка. — сказал он, протянув руку вперед.

— Барон Дэн Остин. — ответил мужичок, с силой пожав протянутую руку.

* * *

— Вот так одной ночью, Амир и покинул меня…

— Как ты всё еще помнишь это спустя сотни лет?

— Ты же не думаешь, что все эти года после смерти я жила? Сейчас я просто порождение, как вы люди их называете, «аномалии». На самом деле просто сгусток маны, который в результате перенасыщения изменил свою частоту, а, как мы знаем, в зависимости от частоты…

— Айша.

— Кхм, простите. О чем это